… Маленькая речка Кочковатка в обычное время петляет по лугам еле заметным ручейком. Но когда поднимается вода в Амуре, Кочковатка полнеет, разливается, образуя множество заводей, или, как их называют здесь, «култучков», в которые заходит самая разнообразная рыба. Ранней зарей, сидя где-нибудь на берегу такой заводи, видишь, как она постепенно оживает.
В белом предрассветном мареве при полном безветрии вдруг зашевелится, закачается куст осоки или затопленного пырея. Затем рыба тяжело вывернется на поверхность и снова уйдет в глубину, оставляя за собой медленно расходящиеся волны.
— Карась играет!
И рыболов спешит быстрее размотать и закинуть свои удочки. Часть отпуска в июле 1958 года я решил провести в Ленинском районе на Кочковатке. Вдвоем с местным жителем, завзятым охотником и рыболовом, Устином Мартемьяновичем мы облюбовали место для лагеря на высоком левом берегу реки при впадении ее в залив Песчаный.
Здесь, над обрывом, в тени тальников мы соорудили из сена надежный шалаш, сверху натянули брезент, а узкий лаз закрыли марлей, пропитанной диметилфталатом. Напившись чаю и выспавшись без помех со стороны комаров, мы вышли еще до восхода солнца…
Над рекой поднимался легкий туман, в сизом его мареве заросли тальников приобрели какие-то причудливые очертания. Влажный воздух был напоен крепким ароматом свежего сена. Метрах в ста позади нашего шалаша поднявшаяся вода зашла в узкую, заросшую осокой и пыреем ложбину. По мокрой от росы траве мы осторожно подошли к самой ее вершине, где у берега еще с вечера была примкнута лодка.
Бесшумно разбираем удочки: карась, как известно, идеалист, шума не любит. Большое трехколенное бамбуковое удилище и пяти-шестиметровая леска дают возможность забрасывать подальше, как раз за кромку растительности.
Вторую удочку я закинул в небольшое, с квадратный метр, «окно» среди травы. Глубина здесь невелика. Наживка — обыкновенный земляной или навозный червяк. Кстати, другие насадки — хлеб, кукуруза — здесь применяются редко. На червя амурский(да и озерный) карась идет охотнее всего.
Через несколько минут дальний поплавок чуть-чуть зашевелился, качнулся с боку на бок, несколько раз слегка подпрыгнул, потом наклонился, лег на воду и медленно пошел в сторону. Это образцово-показательная поклевка нашего карася. Легкая подсечка — и я тащу к лодке первую добычу. Карася принято считать «смирной» рыбой.
Но у нас, на Амуре, где караси в восемьсот граммов — обыденное явление (нередко они достигают веса в полтора килограмма), это одна из наиболее популярных спортивных рыб. Попав на крючок, карась бросается из стороны в сторону, стремглав несется к берегу, в травяные заросли, нередко запутывает лесу. Буянит и мой первый карась. Бросив удилище и перехватив леску, я через траву подтаскиваю его ближе.
— «Лапоть»,— коротко замечает Мартемьянович, искоса поглядывая на красавца перламутровой окраски, который бьется у меня в руках.
— Пожалуй, граммов восемьсот потянет…
Красив амурский карась! В отличие от озерных своих собратьев, которые щеголяют более или менее темной бронзовой, а иногда почти черной окраской, речной карась — чудесного матово-перламутрового цвета. Только на спине чешуя его чуть темнее.
— Петр Павлович, что же вы зеваете? Глядите, что у вас со второй удочкой творится! — окликает меня Мартемьянович.
Он успел за это время и сам вытащить здоровенного карася и за моим вторым поплавком уследить. Через минуту еще один крупный карась шумно плещется в моем садке. Разгоняя остатки тумана, из-за сопок поднимается солнце. Теплые лучи его скользят по деревьям, по траве, россыпью самоцветов зажигая на них капельки обильной росы. Начинается прекрасное своей безветренной тишиной и мягким теплом июльское утро.
… После перекура мы опять закинули удочки. Но поклевки становились все реже, и мы вскоре отправились к своему шалашу. Через полчаса в котелке бурлила наваристая уха и побрякивал крышкой закипавший чайник. Мы с Мартемьяиовичем блаженствовали на ворохе сена в тени тальникового куста, обсуждая итоги утренней ловли и намечая план на вечер.
Более ста видов промысловых рыб водится в Амуре и его притоках. Но для настоящего рыболова-любителя, умеющего почувствовать и оценить красоту утренней зорьки на озере или на берегу тихой заводи, на мой взгляд, нет большего наслаждения, чем ужение карася.
Ранней весной, лишь спадет паводок, рыболовы, вооружившись длинными, надежными, шести-семиметровыми тальниковыми удилищами, уже спешат на заливы, к устьям впадающих в Амур рек и речек.
Из холодных и мутных вод Амура карась идет на мелководье, в быстрее прогреваемые солнцем кормные места. В первые дни половодья он клюет еще слабо, но чем дальше, тем клев становится интенсивнее, достигая особой силы в пору цветения черемухи.
На озерах, расположенных в пойме Амура, сезон начинается позднее — в мае, когда растает полутораметровый лед и понемногу начнет прогреваться вода. Карась выходит с мест зимовки голодным, корма в озерах еще мало, и он клюет жадно, не считаясь со временем суток. В этот период ужение на озерах — самое добычливое.
… Дни на берегу Кочковатки проходили незаметно. Когда надоедали удочки, мы брались за спиннинги и, переправившись на небольшой островок, таскали щук. Намахавшись вдосталь, варили уху, жарились на песке под щедрым июльским солнцем, а вечерами, надежно закупорившись в своем просторном шалаше, покуривали, лежа на сене, и вслух мечтали о… зимней рыбалке.