Планируя эту экспедицию, мы первоначально намеревались разведать рыболовные маршруты в междуречье Чуны и Бирюсы. Сведения в Интернете о рыбалке там были скудны, и это придавало некоторую таинственность Чуне. Малонаселенное При-ангарское плато и почти 500-километровый участок сплава по тайге многообещающе манили нас, и потому мы в конце концов оказались на трассе БАМа. Наша группа состояла из четырех человек — меня, моей жены Нины-смелой женщины, не раз бывавшей в подобных походах, и двоих моих молодых помощников — Ивана Глушко и Александра Иг-натенко по прозвищу Паганель за его неуемность путешественника и знание энтомологии.
Маршрут лежал в сторону Усть-Илима. Под стук колес припомнилась всем известная когда-то песня про Усть-Илим на далекой таежной реке,.. Но до него мы немного не доехали, сошли в Тайшете, где нам пришлось ждать полсуток местного поезда. Чтобы не терять времени даром, решили сходить в местный рыболовный магазин, пополнить свою «восточную коллекцию» нахлыстовых мух от местных мастеров. Выбор был небольшой, но по парочке местных мухомормышек мы взяли. И не зря — на первую же тайшетскую муху я зацепил в Ахе ленка весом около 3 кг…
Чуна встретила нас иссиня-черными тучами и сырым западным ветром, трепавшим всю ночь наши палатки. Сильное течение предполагало удобный и быстрый сплав до Ангары, но мы не учли, что температура воды после жаркого лета сильно поднимется, и это заставит всю местную рыбу уйти в верховья, что подтвердили и местные жители.
Сплав без рыбалки для нас не особо интересен, поэтому, посовещавшись, мы решили, что дальнейший наш маршрут пойдет по р.Оке Саянской. Для этого надо было вернуться на Транссиб, и рассчитывать тут приходилось только на случайную попутку. Ожидая ее, мы успели познакомиться с обиталищем змей, которые тут встречались довольно часто. Если мой старый знакомый — щитомордник вел себя довольно мирно, то степная гадюка фотографироваться не желала…
На Орха-Бом
Протяженность Оки Саянской — 630 км. Она прорезает горный хребет один из отрогов Саянских гор, характеризующийся труднодоступными вершинами, глубокими каньонами, первозданной природой. Ее местно название Аха, что в переводе с бурятского означает «старшая», поскольку она является самой большой из рек, стекающих с Восточного Саяна в Ангару. К верховьям Ахи нам придется добираться единственной доступной дорогой.
Конечно,сплавляться по Ахе на двух резиновых суденышках попахивает авантюрой, но какой-то неведомый инстинкт приключений буквальной тащил нас в этот поход. Добирались до начальной точки сплава поездом до Иркутска и машиной от Слюдянки, расположенной на берегу Байкала. «Газель» доставила нас до бурятского селения Орлик, известного многим экстрим-сплавщикам.
Стоит заметить, что истоки Ахи больше посещаемы туристами-водниками, чем рыболовами. Рыболовы края не пытаются ходить ниже 40 км по верховьям Ахи из-за того, что там река входит в весьма опасный каньон Орха-Бом, или Хармыш-лейш. Рыболовы же в основном приходят сюда к речкам Сенце и Тиссе, впадающим в Аху выше каньона. Два наших попутчика со Слюдянки вообще пробирались по Сенце к перевалу, где начинались истоки Енисея, на двухместном катамаране. Они весьма скептически смотрели на наши резиновые лодки…
Пройти по Ахе через Орха-Бом решаются обычно лишь «круто упакованные» сплавщики на судах, предназначенных для преодоления порогов до 5-й категории. И это еще раз напоминало о том, что путешествие нас ожидает одновременно заманчивое и опасное. Заманчивое, потому что там наверняка стоит непуганая рыба, а опасное — потому что поход этот на «надувнушках» будет сопряжен с риском, и немалым, для самих рыболовов. Предупрежденные о том, что нас ожидает в каньоне, мы еще могли вернуться так же, как и приехали, но что-то непреодолимо тянуло нас в каньон…
Около трех часов ночи мы въехали в спящий поселок и только по редким огням и лаю собак поняли, что это конец дороги и дальше только монгольская граница и саянские хребты. Мы находились в начале пути, и я вспоминал, что подвигло нас на этот поход.
Более трех недель понадобилось нам для столь трудного и необычного путешествия. Знай я заранее обо всех трудностях этого похода, я бы еще долго раздумывал, взвешивал наши возможности. Просматривая в Ростове видеосъемку сплавщика из турклуба «Планета» Сергея Титаренко, я представлял себе этот поход вполне вероятным, с обходом наиболее опасных порогов, но когда мы воочию увидели все, что предстояло нам преодолеть, мне стало не по себе…
Хочу заметить, что мы решили пересечь Саяны в этом месте не для того, чтобы показать, какие мы крутые сплавщики, а скорее из-за необычайно интересных для рыбалки мест, изобилующих непуганым хариусом и ленком. Но нам следовало быть предельно осторожными, и об этом нам постоянно напоминали многочисленные обелиски на берегах. В начале прошлого века здесь погиб целый белогвардейский полк, пытавшийся пройти каньон Орха-Бом на плотах.
Пороги с красноречивыми названиями «Пронеси, Господи», «Памяти трех геологов», все перемалывающая «Мельница» заставляли нас быть постоянно готовыми к любого рода неожиданностям, подстерегающим человека в каньоне. Этот наиболее опасный участок 300-километрового сплава до станции Зима на Транссибе мы преодолевали на протяжении двух недель, хотя при таком течении в обычной реке нам бы хватило пары дней.
В тисках каньона Орха-Бом
И вот, через несколько лет после нашей байкальской экспедиции, мы вновь оказываемся в этих прекрасных горно-таежных краях, вновь ловим ленков и хариусов. Мои усталые путники еще просматривали последние сны в палатках, а я, взяв фотоаппарат, вышел на речной обрыв. По берегу двигался человек со спиннингом в камуфляже, явно местной наружности, и я подумал, что он многое знает о реке.
Спустившись к нему, я осторожно завел разговор о предстоящей рыбалке и сплаве. Батыр — так звали рыболова — жил в Улан-Удэ, сюда приехал к родственникам на лето. Сам он по национальности бурят и с детства прекрасно знает Аху и местные горы. Я пригласил его на утренний чай к костру, и он немало рассказал об этих местах, реках, тропах, опасностях, поджидающих всех туристов.
Мне было интересно посмотреть на местные мушки и материалы для их изготовления. В основном это были мухомор-мышки самых разнообразных расцветок. Батыр отметил, что предпочел бы рыбалку на более спокойных впадающих речках — Тиссе и Сенце, а кроме того, там обитает ленок покрупнее. Он рассказал, что именно нас ожидает ниже по течению реки и где надо быть предельно осторожными. Но нас привлекали не тронутые рыболовами места в Орхо-Боме…
К полудню мы уже загрузились продуктами из местного магазина в Орлике и готовы были выступить, но Батыр посоветовал нам не спешить и начать сплав на следующий день, а сегодня посетить бурятский религиозный праздник Сагаалган, где будут присутствовать не только религиозные деятели, но и главный лама этого горного края. Все это должно происходить на местной сейсмостанции, начальником которой является дочь ламы — Ра-джана.
Хотя мы и были далеки от буддийской религии, но получить на наш трудный поход благословение ламы не отказались. Надо заметить, что ламы оказались весьма «продвинутыми» — связывались с другими поселками в горах посредством Интернета с помощью имеющихся у них ноутбуков. Молитвы в честь праздника мгновенно передавались в самые дальние районы области и ответы об их получении сразу же загорались на экранах мониторов. Ламы чинно сидели за двумя столами в длинных алых тогах, и их пальцы довольно быстро набирали соответствующие тексты молитв.
Когда их основное общение подошло к концу, я обратился к главному ламе с просьбой освятить наш поход через каньон. Довольно приятный и улыбчивый молодой лама, услышав нашу просьбу, вытащил из стоящей на столе стопке книг календарь, соответствующий монгольскому гороскопу на год «желтой земляной мыши». Из его речи мы сделали вывод, что именно этот календарь будет нас оберегать от злых духов, живущих в каньоне,тем более что он своей рукой вывел на обложке соответствующую молитву.
Больше всего мне понравилось изречение в начале книжки примерно такого рода: «…ситуации сложные и неприятные, предстоящие на вашем пути, можно сгладить или обойти,совершая добродетельные дела не ради корысти, а ради помощи страждущим и не причиняя вреда живым существам». На первой странице лама написал какуюто молитву или заклинание на удачу в походе.
Были или нет злые духи в каньоне, не знаю, но могил сплавщиков мы видели немало по обе стороны каньона. Аха встретила нас солнечной и спокойной погодой, ускоряющимся течением, по которому наши лодки неслись вперед, обходя пока еще видимые издалека одинокие валуны. На галечных косах паслись журавли и крупные рыжие каменные гуси-огари, которых раньше мне приходилось видеть только на осеннем пролете. Попадались и длинные, но пока еще легко обходимые шиверы. Всем не терпелось испытать снасти, старые и новые местные мушки, купленные в Красноярске и Тайшете.
Сразу же после впадения Тиссы мы попали в первую большую шиверу. . Подмочив рюкзаки и получив две пробоины от удара по шероховатому валуну, мы стали осмотрительнее и до вечернего бивуака дошли без приключений. Пока мы готовили суп из грибов, собранных в нескольких метрах от палатки, Иван с нахлыстовым удилищем помчался к ближайшему перекату под скалой, чуть выше лагеря. Не прошло и нескольких минут, как по радостным крикам мы поняли, что его оленья мушка сработала. Вы легко сможете себе представить счастливое лицо молодого рыболова, впервые в жизни увидевшего хариуса, которого ранее он знал только на картинках…
На закате к нам пожаловало стадо местных яков. Они важно вышли на поляну, освещенную закатным солнцем, и неторопливо спускались по склону. На нас они не обращали никакого внимания. Особенно забавно выглядели молодые бычки, смешно взбрыкиваю щие задними ножками меж больших родителей с гривами до земли. Яки пришли на водопой и чинно скрылись в подлеске.
Раньше мы видели яков только в зоопарке и в фильмах, и, конечно, изумления у моих попутчиков, так же как и от хариусов, хватило на весь вечер. По карте нам оставалось пройти последний поселок Хужир, откуда мы еще могли вернуться, не рискуя испытать нрав местных духов. Дальше тянулась только речная дорога, без всякой возможности обхода с лодками и провиантом.
Тропой испытаний
Мы остановились в неглубокой протоке по правому берегу чуть ниже поселка, и пока ребята ставили палатки, я привязал «тайшетскую» мушку с напайкой в виде мухомор-мышки. Раскатав сапоги повыше, спустился на берег в нескольких метрах от бивуака и стал бросать ее поперек струи перекатного слива.
Вблизи поклевок не было, и я отпустил шнур по течению, дав мокрой мушке свободно затонуть. Слегка притормозил левой рукой шнур.
Мушка легла у дна, между крупных окатанных валунов, и поводок, выгнувшись на течении, стал ее приподнимать. Шнур натянулся, и я пожалел, что отпустил новую мушку поплавать меж камней. Прикинув, что смогу дотянуться до застрявшей мухи концом удилища, я осторожно начал сматывать шнур, но «зацеп» передвинулся ниже. В следующий момент «зацеп» рванул вниз по перекату, вспенивая поверхность воды.
Предположив, что это кто-то крупнее хариуса, я стал стравливать шнур, заворачивая при этом рыбу к спокойной воде у берега. Мысль, что я могу упустить рыбу с поводка всего 00,16 мм, не покидала меня до последнего момента, пока более чем двухкилограммовый ленок не успокоился. Хороша оказалась тайшетская мушка, да и тонкий поводок достойно выдержал первые рывки ленка.
Эта поимка вызвала всеобщее возбуждение, и все мужчины экспедиции вышли на перекат искать ленков. Он растянулся в этой протоке на добрую сотню метров в виде мелководного порога. Солнце скрылось за горой, но мы, забыв о надвигающейся ночи, то и дело посылали своих мух в сливы. Хариус исправно нападал в конце струи на наши приманки.
Отобрав несколько хвостов к утреннему жаркому, мы вернулись к палатке. Ну что же, рыбы на нашем пути попадаются все больше, как тут повернуть назад?
Утром мы продолжили свой путь. Хребет приближался с каждым часом сплава, становясь все выше и выше. Мы вспоминали кадры видео с беснующимися на спиннингах ленками,как будто специально заманивающими нас в каньон с его малахитовыми плесами. Река легко и быстро несла нас вперед, и ее неспокойный характер перед горами сменился плавностью плесов с глубокими ямами, в которые так и хотелось забросить блесну.
Однако мы находились где-то рядом со входом и глазами искали его приметы в кажущейся сплошной стене хребта. Река вплотную подошла к горе и вдруг исчезла. Все ближе и ближе подгребали мы к скалам, но шума порогов не ощущали. И тут нам вдруг открылся узкий вход в ущелье, прорезанное веками сквозь саянские хребты. Назад дороги нет, только вперед!
Вот мы и оказались перед мистическими каменными воротами каньона Орха-Бом. Зрелище оказалось столь потрясающее и необычное, что наши лодки застыли на середине плеса, как зачарованные. Нам открылась белая конусная скала, контрастно светлая среди черных скал ущелья. В то же время вход в каньон выглядел пугающе — серая плоская скала, выточенная ветрами и дождями, напоминала зловещего орла с герба Третьего Рейха. Из каньона дохнуло сырым подземным ветром, что отнюдь не придало нам оптимизма. Но едва мы обогнули белую конусную скалу, как услышали смех и голоса людей, купающихся на длинной галечной косе перед входом.
Это оказались наши соотечественники из Волгограда, собирающиеся пройти каньон на большом катамаране. Наши лодки казались игрушечными перед катамараном, баллон которого был по пояс человеку. Сверху на специально сооруженном настиле привязывались вещи и палатки.
По паре весел с двух бортов должны были ориентировать это плавучее сооружение в правильном направлении и давали возможность отталкиваться от возможных прижимов.
Но мне вспомнились слова Г.Федосеева из книги «Смерть меня подождет» о том, что его спасала резиновая лодка там, где плот разбивало вдребезги. Они меня приободрили.
Волгоградцы встретили нас тепло, накормили ухой из пойманных ночью тут же налимов и поделились подробными картами ущелья с обозначениями предстоящих препятствий на сотню километров каньона. По картам выходило, что мы должны спуститься до выхода из ущелья с высоты 1300 до 600 м, то есть на расстоянии около 90 км падение Ахи в среднем достигало 700 м.
Отдельные участки были и покруче, там река просто скрывалась из поля зрения в пределах сотни метров. На этом участке нам предстояло преодолеть около 72 страхов — 72 опасных участка, включая пороги 4-5-й категорий, длинные шиверы, высоко стоящие валы и «бочки»…
«Не пытайтесь повторить это…»
Так, кажется, пишут в телевизионных рекламах, показывая головокружительные трюки? Нам предстояло пройти первый из самых сложных порогов, шумевший так громко, будто предостерегал нас. Мы подошли к его кипящему жерлу на-полсотни метров и остановились, решая, что делать дальше?
Огромные валы уходили с мелководного переката справа, упираясь в прижим смертельного вида, куда я бы не рискнул двинуться даже на катамаране. Посередине распадка стоял заросший ивняком остров, влево уходила относительно спокойная протока с шиверой, преодолимой для наших лодок. Мы прошли по ней.
Обнаружив подходящий песчаный пляжик и причалив меж двух валунов, выскочили на чудесную полянку с грибами меж пихт, вполне умещавшую наши две палатки. Несильное течение единственного спокойного плеса позволило нам остановиться и выбрать это место для ночлега и рыбалки. Далее Аха уходила за поворот с длинным шумящим перекатом, по которому бежали разъяренные шиверы.
Плес просто идеально подходил для нахлыста, и ребята, быстро собрав снасти, разошлись по его берегам. Хочешь ловить рыбу при сплаве — научись быстро готовить все для ночлега, и буквально через десяток минут у нас уже стояли палатки. Дров для костра в таких местах под скалами всегда хватало, и только рыба для ухи еще плавала в реке.
Не прошло и получаса, как на шнурах заплясали первые хариусы, некоторые из них тянули на 0,5 кг и выше. Стоило оленьей мушке выйти на дугу меж обмываемых хрустальными струями окатанных валунов, как раздавался всплеск, и совсем не было досадно, что рыба промахивалась! Напротив, азарт закипал, как шиверы, и шнур летел дальше… Рыба срывалась, гналась за приманкой вновь, и вновь плюхалась всем телом на никогда прежде не появлявшуюся в каньоне фантазийную мушку.
Счастье наше было бесконечно.
Мы едва смогли оторваться от этой бешеной ловли, заметив, что солнце едва высвечивает вершины гор над нами. Все приготовленное к ночлегу вместе с висящим над костром котелком ожидало нас на берегу, но и наступающая ночь, и завтрашняя неизвестность не могла нас остановить. Ниже по течению, чуть не зачерпывая воду в длинные сапоги, стояла Нина и то и дело показывала неугомонных хариусов, спрашивая, нужно ли их отпускать.
Александр тащил хариуса, размотавшего у него шнур до самого бэ-кинга, а Иван, стоявший выше всех, привязывал новую мушку, сетуя, что предыдущую хватал хариус поменьше. У всех тряслись руки от сказочной рыбалки, срывающихся и попадающих на крючок рыб, от предвкушения новых поклевок. И ловить, и отпускать рыбу в таких условиях — одно удовольствие!
С десяток хариусов мы оставили на уху и жаркое, запечатлев остальных только на видео и картах памяти. Уже в сумерках, у горящего костра, безо всякого сожаления подытожили количество оторванных зацепами и рыбой мушек. К полуночи начал накрапывать дождь, но к утру, как и почти каждый день нашего двухнедельного похода в Орха-Боме, нас встретило яркое солнце. Оно моментально просушивало все наши вещи и провожало в дальнейший путь по порогам. Шиверу я проходил первым, выпуская попутчиков с видео- и фотоаппаратами по одному из пологих берегов.
За мною всегда держался Паганель с груженой лодкой. Надо сказать, что тактика прохождения опасных мест нами была выбрана удачно. Я на первой лодке проходил опасные места, Александр на второй видел, где ситуация с первой становилась угрожающей, и не повторял ошибок. Мы держали дистанцию около полусотни метров, и Паганель, надо признать, быстро стал опытным капитаном, мгновенно оценивающим ситуацию. Идущие по берегу видели ситуацию с высоты и могли предупредить об опасных местах, однако река преподносила все новые и новые сюрпризы.
Пусть медленно, но мы все же двигались вперед. Бывали дни, когда разведка и проводка лодок отнимала у нас столько времени, что за весь день удавалось пройти 5-7 км. Впереди показался порог под названием «Пронеси, Господи — 1», но мы успешно миновали его вдоль левого берега всего в нескольких метрах от двухметровых валов. Когда мы вскользь проскакивали около этих белопенных стенок и рычащих «бочек», я невольно чувствовал дыхание смерти. Все проносилось в доли секунды, и после вхождения в спокойную воду улова ужас оставался где-то позади. Экипажи вставали в своих лодках и кричали: «Вот так, ребята, мы это сделали! Порог позади, а вместе с ним все страхи и духи!»
Но стоило только на миг потерять контроль над обстановкой и расслабиться, как нас уже в конце порога бросало на камни или — еще хуже — заклинивало меж них. Раскачиваясь или отталкиваясь ногой в сапоге от двух валунов, между которыми застревала лодка, мы выходили и из этого положения впоследствии не раз, но опыт, впервые приобретенный при спасении заклинившейся лодки, нам очень пригодился.
Кстати, о сапогах. Если ты сушишь сапоги, не отходи от костра! Эту заповедь надо красными буквами внести во все рыболовно-туристские инструкции. Стоило мне отвлечься, и Паганель, увлекшись каким-то редким жуком, убежал от общей сушилки костра, оставив сапоги на волю случая. Один из них свалился на ближайший уголек… Кто-то из находящихся поблизости успел выхватить сапог из огня, но дырку все же пришлось заклеивать.
Нам предстояло пройти два порога, по описанию самых сложных, с элементами 4-5-й категории, — Окинский и Бурятский, где частенько не везло даже катамаранам. Вдобавок воды в этом месяце в Ахе явно недоставало, и обнажились все «деруны» из мелких и крупных камней сбоку от больших порогов. (Слово «деруны» я привез с Алтая, где местные рыболовы называют так все мелкие перекаты, протирающие днища лодок.)
Но мы прошли и эти пороги, хотя и с приключениями. Признаться, нас несколько расслабило то, что несколько длинных шивер и порожистый перекат под названием «Ка-ландаришвили» (по легенде, здесь в период гражданской войны этот красный партизан успешно держал оборону на отвесной скале слева перед перекатом), мы прошли довольно лихо.
На Окинском же пороге течение не позволило держать дистанцию, и несущаяся сзади лодка со вторым экипажем ударила идущую впереди «резинку» в бок, развернув ее меж камнями. Нас заклинило между двух валунов настало заливать. Достав ногой валун, я с силой оттолкнул лодку, и она, неуправляемая, понеслась дальше. Хорошо, что по мелководной стороне, но там нас заклинило вновь.
Я повторил маневр и почувствовал, что не могу вырвать ногу, застрявшую меж камней в потоке. В таких случаях решение должно приходить молниеносно. Нина выскочила на ближний валун, но это не спасало положения. Я извернулся и выдернул ногу из потока, оставив сапог в воде. Вдвоем мы столкнули лодку и вырвались в кипящие слева валы порога, едва успев повернуть лодку в сторону берега. Нас обдало холодным душем и, несколько раз развернув меж валунов, понесло вниз, к спасительному голубому плесу внизу порога.
Все это время я боковым зрением следил за вторым экипажем, которому также досталось. Пролетев правее нас вперед, лодка попала в вал с «бочкой» на самом Окинском пороге, однако ее экипаж достойно вышел из этой ситуации. Потом второй сапог служил нам до конца похода герметичным хранилищем для фотоаппаратуры.
Учтя все ошибки предыдущих порогов, мы прошли следующий, считающийся также одним из самых экстремальных на Ахе, — Бурятский. Необыкновенной красоты горные цирки окружали наш сплав, изумрудно-зеленая река несла нас дальше, пока мы не попали в самый настоящий оазис. Каньон в этом месте несколько раздвинулся, уступив место небольшой долине, покрытой лесом и песчано-галечными пляжами. На левом берегу удлиненный тягун плеса образовал песчаные бухточки и мысы, куда причалило с десяток рафтов и катамараны. В описании маршрута это место значилось как «Таверна «Хариус» или «Музей сплавщиков».
Дымок нескольких костров тянулся по распадку и по берегу, там суетилось несколько экипажей сплавщиков — кто чинил лодки, кто варил ужин, кто пытался ловить рыбу, но все, конечно, заинтересовались приходом наших «резиновых» кораблей. Мы произвели впечатление не меньшее, чем лодка полинезийцев, заблудившаяся среди Саянских гор. Мы подошли к берегу спокойно — держали марку донских казаков.
Выбрали место на центральной поляне, расставили палатки, и ребята после трудного порога пошли на берег удивлять всех дальше: стали таскать хариусов. Среди присутствующих рыболовов было мало, все больше туристы-сплавщики, и шоу получилось на славу, тем более что закончилось оно поимкой килограммового ленка. Здесь мы обзавелись новыми друзьями из разных городов,готовых поделиться с нами продуктами, картами и всем необходимым. Соблюли обычай и мы, оставили тут по паре блесен и садок-накомарник — наше последнее походное изобретение на случай отсутствия комаров.
Наш поход продолжился. Через пару километровых шивер нас ожидал шумящий во всей своей горной красе порог «Пронеси, Господи — 2». Мы зачали-лись в десятке метров of слива, и пока я ходил по берегу, оценивая предстоящий спуск, мои попутчики занялись ловлей хариуса перед сливом. Такие места, как я заметил, хариусы часто выбирают для охоты во всех сибирских реках из-за сноса сюда насекомых со всего плеса. Хариус поедал крупную бежевую веснянку, которой в каньоне попадалось предостаточно. Таких мушек у нас не было, но и мелкие приносили рыбу после двух-трех забросов шнура.
Прошли слева от валов высотой 1,5 м, миновали плесы. Покидали там блесны к ямам у подножий. Хариус настолько неискушен, что бросался даже на лепестки №4, предназначенные для ловли тайменя. Едва мы успевали сделать два-три заброса, как предупреждение о новом пороге заставляло отложить спиннинг в сторону. Я обещал ребятам скорую дневку и спокойный отдых в первом же плесе с тихими боковыми протоками — нервное напряжение надо было снять хорошей рыбалкой,да и все заслужили такой отдых после трех дней пляски по лезвию бритвы.
На миг мы расслабились и попали в очередное приключение в пороге Ари-Бурье, что по-бурятски означает «кипящая вода». Подумаешь, «кипящая вода», да здесь вся вода кипящая! Так я подумал довольно легкомысленно, и напрасно. Валы и «бочки» стояли на протяжении двухсотметрового порога. Преодолеть его нам помогли, наверное, ламы и добрые духи… вать которую пришлось кастрюлей, то потери наши состояли всего из одной походной кружки для чая, и потому весь оставшийся поход Паганелю пришлось пить чай из банки, оставшейся от сгущенки. В тот вечер нам уже было не до рыбалки, сидя у костра, мы «разбирали полеты».
Обычная саянская погода окропила нас дождиком, утро вновь встретило солнцем и рекой в тех же берегах. Каждое утро мы смотрели на уровень воды, но Аха не поднималась. Паганель приготовил тройку закопченных на костре хариусов к завтраку, и пока котелок грелся, я вспугнул ворюгу-бурундука, залезшего прямо в рюкзак с продуктами.
Первый Харагольский порог нам пришлось частично обходить по валунам, так как мы опрометчиво перешли на другую сторону, понадеявшись, что левой стороной препятствий и камней будет меньше. Общими усилиями обнаружилась относительно спокойная бухточка. Правда, уровень воды в ней колебался до полуметра от близости порога, словно от прибоя. В таких условиях нам пришлось закидывать поклажу и прыгать на ходу в лодки.
Наконец наши лодки подошли к развилке со спокойной, но каменистой протокой слева. Справа нас ожидал слив с мощной шиверой, конца которой не было видно из-за высоких елей и пихт, росших на острове, разделяющем два потока. Мы причалили к каменной косе и я вышел разведать перекат за мысом. Поднявшись на мыс, я увидел натоптанную сплавщиками тропу через лес.
Открывшийся вид был красоты просто невероятной, какую можно увидеть только во сне. Возвратившись после похода домой, мы с Ниной не раз вспоминали потом это место, как сказочный сон со сказочной рыбалкой. Именно из-за него стоило рисковать во всех 72 страхах каньона Орха-Бом.
Рыболовный остров сокровищ
Тропа привела меня к некогда обжитой сплавщиками стоянке меж сосен. Сквозь песок проглядывало старое кострище, две стойки указывали на то, что здесь некогда висели котелки. Ниже сосен к нашему перекату походил длинный песчаный пляж, стометровой дугой тянувшийся к каменистому мысу.
Мыс отделял большую реку от прекрасной голубовато-изумрудной лагуны, в которую впадала небольшим порожком левая протока.
За лагуной возвышалась стеною, как бы ограничивая весь этот затерянный мир, высокая конусная скала с прической из кедров и пихт. Перекат уносился куда-то за скалу, открывая с противоположной стороны горный цирк, покрытый тайгой до самых верхних гольцов, отделенных от леса грядой облаков.
Первозданная тишина острова нарушалась только пением птиц и шуршанием камней на перекате. Место это как будто специально было предназначено для дневки. В редколесье раскинулись две поляны, усыпанные ягодами брусники и торчащими на каждом шагу маслятами. Мысленно я назвал это место Островом сокровищ, только наши сокровища обитали в протоке и лагуне под скалою.
Два дня жизни на острове подарили нам просто невероятную рыбалку. В первый же вечер ребята опробовали мушки под порожком протоки, где хариус брал почти с каждого заброса. Садок с рыбой для утреннего жаркого мы оставили в спокойной лагуне, в десятке метров от палатки. Паганель при наступлении сумерек взял фонарик и, интересуясь ночной жизнью водных насекомых, пошел по берегу лагуны, высвечивая вылетающих поденок.
Через минуту раздался его крик:
— Александр Федорович, садка с рыбой нет!
Мы тут же похватали фонари и кинулись к берегу лагуны. Галька в прибрежной полосе перемешивалась с песком и на нем четко прорисовывались следы от волока садка и маленькие лапки, похожие на кошачьи.
Я без труда определил, что это норковые следы, они вели в сторону большого переката. На слиянии лагуны с перекатом коса кончалась, и фонарики высветили два горящих глаза зверька, пирующего у садка.
При нашем приближении норка скрылась в воде, вытащив из прогрызенного садка двух хариусов. Все понятно! Мы зашли в ее владения и должны делиться добычей. Ребята почистили рыбу и оставили внутренности там, где сидела норка. К утру она подобрала нашу дань.
Следующий день встретил нас солнцем и подарил поистине сказочную рыбалку, но теперь уже не для ухи, а для души, уставшей от напряжения на смертельных порогах. В перерывах мы отдыхали, попивая чай из брусники в тени сосен райского остров. А если вас интересует бернский зенненхунд цена тогда обращайтесь сюда bernerhouse.ru