В Косью вторая вода. После ледоходного похолодания распогодилось снова. От щедрых солнечных лучей разомлел и подобрел Урал, поубавилось седин у старика, помолодел он. И новой силой налились дети его: средние и младшие дочери Уса, Косыо, Лемва, своенравный сынок Кожим…
Хорошо в эту пору на реке: комаров и гнуса почти нет, вместо ночи час-два коротких сумерек, и снова птицы на разные голоса оповещают о своем возвращении, справляют короткий праздник любви.
* * *
Старенький трехсильный моторчик, прозванный мной, к неудовольствию хозяина, «чнх-пах-трахом», хоть и медленно, но упрямо толкает вперед такую же видавшую виды лодку. Суденышко, сделанное рукой мастера коми, устойчиво, имеет небольшую осадку, не боится бурных перекатов.
Велика вода, крутоваты волны от экспедиционных и совхозных катеров, стара и маловата лодка — все это заставляет нас держаться поближе к берегу. Добираемся мы до одного из левых притоков Косью — как утверждают, красивой и рыбной речушки с поэтическим пазванием Неча. Скоро и устье. В конце поворота видны крыши домиков совхозного поселка.
Удивительно тихая, какая-то задумчивая близ устья Неча. Проделала коридор в лесу, ручейками-нервами связалась с многочисленными по округе озерами и не спеша катит свои воды в Косыо.
Становится жарко. Снимаем рубашки. Едем час, другой, третий… Я — за рулем, а напарник дремлет на носу. В спокойной воде купаются облака, словно перед зеркалом, прихорашиваются прибрежные березы, черемухи, рябины.
— Вовка! — кричу товарищу.— Смотри, смотри скорее.
Он нехотя поднимает голову. Глушу мотор, любуемся. Мамаша-гусыня вывела на прогулку свое неоперившееся пушистое семейство. Увидя лодку, она моментально нырнула и затаилась в густом прибрежном ивняке. Ныряют поочередно и гусята.
В охотничьих делах Володя, как говорят, собаку съел и удивляется столь раннему выводку. Все гуще плывут белые кружочки пены, все чаще то днищем, то винтом чиркаем о коряги и камни. Первый настоящий перекат. Высокий каменистый правый берег надвинулся на речку, прижал ее к почти такому же крутому левому. Галечная отмель занимает половину русла, оставляя фарватеру бурунную неширокую канавку. Пристаем к берегу, торопливо разматываем удочки. Течение подхватывает леску. На конце ее извивается червь. Скрылся поплавок, и вот к ногам падает трепещущая рыба.
Клюет часто, но в основном мелочь. Осторожно отхожу к концу переката и, прикрываясь кустами, забрасываю так, чтобы наживку вынесло к началу омутка. Сквозь редкий ивняк смотрю, как скользит поплавок. Вздрагиваю от неожиданного всплеска: крупный хариус схватил за пробку. Инстинктивно дергаю удилищем и на какое-то мгновение вижу: поплавок штопором идет в глубину. Короткая борьба — и килограммовый красавец цвета стали и меди с высоченным верхним плавником переселяется в садок.
Подходит ко мне Володя. Несмотря на предостерегающие жесты, шагает он, будто ногами ломает сушняк для костра или утрамбовывает береговую гальку. Чувствую, опять взялась рыбина небольшая. Не спешу ее вытягивать и несу за это наказание: хариус юркнул за корягу, замотал леску.
Солнце упрямо движется на покой. Еще недавно такое улыбающееся, оно склонилось к лесу. Вскоре в просветы к нам пробиваются золотые стрелы. Они убавляются в длину, исчезают в ярко-красном пожаре заката.
Робко лижут сушняк тоненькие язычки пламени. Но вот уже вкусно пахнет уха, особенный аромат исходит от чая, приправленного молодыми листочками черной смородины.
В лесу тихо-тихо. Замерли деревья, изредка перекликаются вдали какие-то лесные пичуги.
Но за обступившей нас стеной леса зарождается зарево.
На верхушках елей солнце выткало яркие, причудливые узоры. Потом золотое пламя обожгло кроны и стволы, кое-где огненные блики упали на берег и воду. Там моментально растворилась неуютная сероватость, и кажется, робко улыбнулся берег, от большой радости так и засветилась вода.
«Проснулись» и хариусы. Тут и там видны всплески. Легла насадка рядом — и исчезает поплавок. И снова (какой раз!) рыболов весь в радостном волнении.
Ловим, так сказать, без отрыва от движения. Позади последний перекат. Можно теперь запустить мотор без боязни поломать вал или винт. Времени — в обрез, не опоздать бы на работу…
* * *
Не один раз бывал я на Нече, и почти всегда чем-нибудь наделит удильщика и охотника щедрая лесная красавица. В ее верховьях немало хариуса, а в заводинках многочисленных ручейков — щук.
В наших местах лучшей насадкой для ловли хариуса считается земляной червь. В жаркое время «хозяин быстрин» хорошо берет и на искусственную мушку. Ближе к вечеру на перекатах больших рек ловил я эту рыбу и спиннингом на зимние окуневые блесны. Нередко можно было видеть, как одна две рыбы до самого берега сопровождали самодельный треугольный свинцовый груз, не обращая внимания на яркую бле-сенку. Прикрепленный к грузу двойной крючок, даже в сумеречное время, делал снасть намного уловистей.
Несколько лет назад видел я, как один рыболов успешно ловил хариусов в верховьях реки Инты на фабричную искусственную мушку. Поклевки у парня следовали одна за другой. Перед тем как крупный хариус порвал тоненькую леску, рыболов показал мне мушку, купленную им в Горьком. Изготовлена она была довольно просто: на цевье небольшого крючка была плотно надета темно-малинового цвета трубочка, очень схожая с изоляцией на проводе. В сторону рыболова из оболочки выступал такой же длины гибкий усик темно-зеленого цвета. От быстроты течения он все время вибрирует; очевидно, тонко имитируя попавшее в воду насекомое, привлекает хариусов.
После того случая я подобных мушек не видел, а те, что продаются в магазинах, довольно аляповаты и в большинстве своем отпугивают, а не привлекают рыб.
Если нет готовой мушки, наши рыболовы быстро делают ее сами. Для этого жертвуют толикой своей прически и обрывком интки из одежды. Совсем хорошая мушка получается, если в одном из карманов рюкзака хранятся мягкий волос из-под щиколотки крупного скота, несколько разноцветных ниток мулине, флакончик с лаком для ногтей…
По-разному привязывают волос к крючку: поперек цевья, вроде крылышек насекомого, головой к жалу крючка или к рыболову.
В среднем и нижнем течении Нечи кроме вышеуказанных рыб водятся сиг, язь, окунь, плотва, налим, гольян и минога. Хорошо у нас на Нече весной и осенью. Можно высоко подняться на моторной лодке, побороться с хариусом — красивой и сильной рыбой. Хороша Неча и летом. Но многочисленные перекаты, коряги, заросли делают ее почти непроходимой для моторной лодки. По обоим берегам речки имеется несколько избушек. Летом в них живут косари, а весной и осенью —рыболовы и охотники.